Интервью дирижёра Грегора Майерхофера

в преддверии открытия четвёртого концертного сезона Зала Зарядье

-Грегор, вы выступаете в Зале Зарядье 4 сентября. Это будет ваше первое выступление в Москве и в России? Вы уже бывали в России? Чего вы ожидаете от предстоящего выступления? И как вы себя подбадриваете перед незнакомой аудиторией?

-Да, это будет мой тройной дебют: дебют с musicAeterna, дебют в России, дебют в Москве, — и это будет первое исполнение моей музыки в России. Я был в Санкт-Петербурге только один раз на мастер-классе по дирижированию. Вернуться с концертом — это просто мечта. Я очень рад заниматься музыкой с таким необычным коллективом как musicAeterna. В моём Insect Concerto мы выведем на сцену несколько очень необычных звуков. Уверен, что многие зрители впервые услышат такие звуки в концертном зале.

-Что связывает вас с оркестром musicAeterna? Как началось ваше сотрудничество с оркестром? Вы ассистировали Теодору Курентзису. Расскажите, пожалуйста, о тех концертах.

-Я с большим удовольствием ассистировал Теодору Курентзису несколько раз и могу сказать, что испытал тогда одни из самых глубоких музыкальных впечатлений в жизни. Я восхищаюсь тем, что создали он и musicAeterna: это люди, которые не просто хотят сделать «нормальный» красивый концерт, а постоянно ищут что-то за пределами нот. Каждый вечер становится для зрителей уникальным опытом. Я думаю, что это наша задача как артистов — показать людям, что музыка может быть не только «приятным развлечением», что она способна тронуть наши души сильнее, чем практически любые другие искусства.

-Вы будете дирижировать Insect Concerto. Как вам пришло в голову создать концерт для сверчков? Что было сложнее всего на сцене? Что было самым сложным при создании версии для скрипки с оркестром?

-Сокращение численности насекомых — одна из самых актуальных и опасных проблем современности, но об этом почти никто не говорит. Поэтому я хотел сделать музыкальное заявление и показать, как восхитительны эти животные, хотел установить диалог между звуками насекомых и нашими мелодиями/гармониями. Мотивы в основном сочинил не я, а сами насекомые. В первой версии композиции я записал их звуки и на сцене звучали насекомые. Теперь я сделал оркестровую версию, где мы имитируем все звуки насекомых с помощью классических инструментов. Возможно, у нас получится поднять уровень осведомлённости о том, как они увлекательны и как важно их защищать, чтобы найти здоровый естественный баланс между людьми и природой. Иногда мы забываем, что сами являемся частью природы. Если уничтожить природу, мы уничтожим и собственный вид.

-Вы не только дирижёр и композитор, но и пианист. Почему как пианист вы предпочитаете играть джаз?

-Я люблю импровизировать, ведь неизвестно, что произойдёт в следующий момент. Я думаю, что на лучших концертах публике должно казаться, что музыканты сочиняют музыку прямо сейчас, даже если они играют классическую музыку. Так что все мои первые детские композиции были импровизациями: я импровизировал ещё до первых «официальных» уроков классического фортепиано. Позже это переросло в мою огромную любовь к джазовой музыке.

-Среди ваших работ есть, например, Recycling Сoncerto (концерт «Переработка») и Bugs for Cello and Live Electronic («Баги» для виолончели и живой электроники). Считаете ли вы, что композитор должен реагировать на проблемы современности, в том числе экологии или цифровой реальности?

-Я не знаю, ДОЛЖЕН ли это делать композитор: многие великие произведения являются чисто музыкальными и обходятся без тем и сюжетов. Но я ХОЧУ реагировать на наше время. Конечно, вечные темы любви, жизни, смерти и смысла жизни никогда не иссякнут. Но жизнь иногда преподносит нам совершенно новые проблемы, актуальные сегодня. Поэтому мне хотелось бы искать художественные ответы на эти большие вопросы.

-Стоит ли нам ожидать сочинения на тему антиковидных мер или чего-то такого? Над чем вы сейчас работаете?

-Я не знаю, станет ли пандемия COVID чем-то, что я мог бы выразить в музыке. Но я планировал написать композицию об этой ужасной изоляции и одиночестве, к которому многих привела ситуация с ковидом. Мне первые месяцы пандемии тоже дались очень непросто. А сейчас я сочиняю большую ораторию о глобальном потеплении (для солистов, хора и оркестра). Но за этим стоит гораздо более психологичная тема: почему нам, людям, так трудно измениться, даже если мы узнали все факты уже много лет назад. Когда мы поднимаем такие вопросы, тема оказывается гораздо шире, чем охрана окружающей среды. Это вопрос: зачем мы здесь, на планете? Ради бога? Ради нас самих? Ради максимального удовольствия? Есть ли у нас вообще выбор, или, может быть, мы всего лишь животные, которые только галлюцинируют о свободе воли, но всё равно следуют инстинктам? Посмотрим, какой ответ даст нам музыка на эти темы, на которые, возможно, нельзя ответить словами.